Когда я впервые услышала, что подруга разузнала сведения о своих предках до начала XVIII века, мне показалось это чем-то нереальным. Тогда еще прозвучало словосочетание «метрические книги». А вот с такими книгами я встречалась: оформляла свое свидетельство о Крещении через 12 лет после события, и именно в метрических книгах храма свечница искала информацию. 

Что, правда? Я в метрических книгах? От своего крещения помню только несколько эпизодов, а официальные данные о нем (дата, имя священника) спокойно хранятся. Неужели и про моих предков есть такие данные? И где их искать? Архив? О, это наверняка долго, дорого и непонятно.

На этих мыслях я застопорилась.

И тут подруга за чашкой чая поделилась историей, как ей позвонил незнакомый мужчина и представился четвероюродным братом. После долгого разговора она убедилась, что это действительно так, и теперь они вместе собираются поехать в село, где живет их общая родня.

Тогда во мне загорелась лампочка. Всплыла детская любовь к историям про Шерлока Холмса и комиссара Мегре. А еще я зацепилась за эмоцию подруги. Вот эта смесь радостного шока, интереса, открытия… Так я нырнула в генеалогию с головой.

Я и до этого эпизодически касалась истории своей семьи. Рисовала семейное древо со слов бабушек. Знала, что где-то есть дедушкины дневники. И несколько толстых фотоальбомов. Но всё это было как-то фрагментарно, без понимания смысла. Схемы, нарисованные мною в 11-м классе, куда-то потерялись, и я очень жалею об этом. Сейчас они бы мне помогли прояснить некоторые вопросы. 

Но альбомы, дневники, мемуары — всё это сохранилось, и в первую очередь я стала приставать к родителям и к папиной сестре. Рассматривала с ними фотографии, задавала вопросы, побуждала к воспоминаниям. И записывала на диктофон. Дедушкины мемуары не только прочла, но даже набрала вручную 200 страниц. А тут еще всплыла пачка открыток, которую я после бабушкиной смерти забрала себе. Что-то кольнуло тогда, запретило выбросить их. Хотя, казалось бы, что ценного в этой пачке стандартных поздравлений с 8 марта и 7 ноября?

Теперь, пересмотрев открытки, я рассортировала их по фамилиям. О каждой фамилии расспросила папу, но он не про всех смог рассказать. И тогда я решилась на смелый шаг: написала бумажные письма по этим адресам. Рассказала о себе, упомянула деда и бабушку, попросила ответить любым удобным способом. И на два письма из десяти через месяц был отклик. 

Это первое чудо по ощущениям было похоже на тот звонок подружке, вдохновивший меня. Снова мощный толчок к дальнейшим поискам! Такие чудеса продолжают сопровождать меня и по сей день. Хотя чудеса ли это? Или результат кропотливой работы?

Оба отклика помогли восстановить утраченные связи с дедушкиной родней. От одного контакта я получила копию паспорта своей прабабушки, от другого — мемуары ее племянника, где подробно был расписан состав прабабушкиной семьи. 

Прошерстив вдоль и поперек семейный архив, я полезла в интернет. Нашла форум любителей семейной истории («Всероссийское Генеалогическое Древо», ВГД) и там массу полезных рекомендаций. 

Нашла базы данных участников ВОВ и Первой мировой войны, сведения о жителях блокадного Ленинграда. И там — ценные кусочки большого семейного пазла. Оказывается, отец бабушки с папиной стороны попал в плен в 1915 году, в документе об этом — год и место его рождения.

Оказывается, бабушкина мама умерла в блокаду и похоронена в братской могиле на Тарховском кладбище, и это совсем рядом с нами.

Каждой такой историей я щедро делилась с родителями и тетей, да и с вновь обретенными родственниками. Иногда в их памяти в ответ всплывали подробности, услышанные от старших предков.

Все найденные имена я сначала вносила в онлайновую программу, но мы быстро достигли лимита бесплатной версии. Поэтому приобрели недорогую и удобную офлайновую программу, и уже в нее добавили более подробные данные, фотографии и копии документов. В ней же можно несколькими нажатиями на кнопку мышки составить красивый постер с Древом для любого члена семьи. Сейчас в нашем Древе указано уже почти 700 персон.

Когда все открытые ресурсы были проверены, пришло время архивов. На том же форуме ВГД мне попался специалист, который даже в условиях закрытых из-за пандемии читальных залов имел доступ к метрическим книгам прихода, где в 1909 году родился мой дед. Он помог мне найти запись о дедушкином крещении. А дальше началась действительно детективная работа с постоянным анализом результатов. Дед старший сын? Тогда смотрим метрики за 9 месяцев до его рождения либо раньше, чтобы найти запись о венчании его родителей. Находим! За два года до. А еще — данные о крещении младенца у этой пары. Значит, у моего деда был старший брат, он прожил всего месяц.

В записи о браке упомянуты возраст венчавшихся, место, откуда они, а также имена их отцов. Дальше, по идее, нужно обращаться к метрикам тех мест и лет, искать данные о крещении и далее — данные о браке их родителей. И в идеальном случае постепенно разматывать этот клубочек. Но в моем случае всё оказалось сложнее: за 18 лет до этого брака данного поселка вообще не существовало. 

Помогло увлечение того же специалиста: он изучал документы о переселении крестьян в Сибирь и среди них нашел нужные мне персоны. 

Столыпинская реформа! Когда изучали ее в школе, информация прошла мимо меня, а теперь я решила почитать про это подробнее. Оказывается, после отмены крепостного права, когда крестьяне стали иметь свои земли, встала другая проблема: семьи большие, земель не хватает. Тогда крестьянам предложили господдержку для освоения новых земель в Сибири. Давали хорошие подъемные средства, обеспечивали льготный проезд по железной дороге. Переселившиеся крестьяне создавали общины, поднимали земли, строили тракты. Среди них были и мои прапрадеды. Благодаря найденному документу о переселении стало понятно, где дальше искать метрики.

В какой-то момент я прикоснулась к этим документам сама: поехала в архив в город Орел. С благоговением листала истрепанные пожелтевшие страницы, внимательно просматривала имена крещаемых. Диомид, сын Сергея и Параскевы. Да, это то, что надо. Такие имена и в таком сочетании встречаются нечасто, да и год примерно совпадает. В книгах после 1900 года уже упоминаются фамилии, а вот в более ранних источниках приходится ориентироваться на подобные сочетания.

Благодаря самостоятельной работе и помощи специалистов мне удалось продвинуться на девять поколений вглубь, самый старший известный мне предок родился в 1780-е годы.

Но не по всем веткам я достигла похожего успеха. Где-то удалось спуститься до уровня прапрадедов, где-то и вовсе известно имя только деда. Однако я не теряю надежды, продолжаю искать, проверяю все источники, какие только могут быть. Иногда это требует денег и всегда — временных затрат. Но это мое хобби, и я готова к вложениям.

Одни мои близкие спокойно или деятельно поддерживают меня, интересуются, помогают. Другие игнорируют либо удивляются, зачем мне это надо.

А я наблюдаю за собой: генеалогический поиск для меня — не только игра в детектива. История России ХХ века стала цветной и объемной. Я другими глазами читаю воспоминания: ведь они про те времена, в которые жили предки, уже известные мне по именам. 

Приходит осознание масштаба травмы, перенесенной моим родом и предками окружающих людей. Принятие и понимание: предки сделали самое лучшее, что могли в то страшное время. А нам остается благодарить их и по мере сил разгребать последствия, если они мешают нам жить спокойно. 

И еще это возможность помянуть все найденные имена в очередную родительскую субботу.

Нашли ошибку в тексте? Выделите её мышкой! И нажмите Ctrl+Enter.
Комментарии
Заполните все поля. Ваш e-mail не будет опубликован