Uno, dos, tres

Считать по-испански до трех я умела, сколько себя помню. Мои родители (а они одноклассники) закончили советскую школу с углубленным изучением испанского языка, откуда они до сих пор помнят революционные кубинские песни и стихи. И, между прочим, испанский перевод стихотворения «Пусть всегда будет солнце». Если советских учеников таким образом готовили к дружбе с народами мира, то миссия была выполнена: на моей русско-эквадорской свадьбе, годы спустя, родители смогли быстро найти общий язык с родственниками жениха.

¡Arriba, arriba!

Какие ассоциации приходят в голову при словах «Латинская Америка» или «испанский язык»? Обычно это страсть, сильные эмоции, яркие краски, быстрая речь, зажигательные танцы, радостные улыбки и кофе.

Я сильно удивилась, когда оказалась в гватемальских джунглях среди застенчивых и очень серьезных потомков коренных индейцев, не болтающих лишнего и уж точно не танцующих сальсу на улицах. Да и кофе они пили только растворимый, что, как теперь я знаю, далеко не редкость во многих странах региона. Современные индейцы майя ходили в традиционной одежде («уипиль»), китайских пластиковых шлепанцах, пили колу и ели кукурузные чипсы. Такой оказалась самая первая Америка, которая предстала моему взору.

Guatemala

Как же я попала в Гватемалу и чем занималась? 

Целый год я работала там переводчиком в горнодобывающей компании, а именно — при строительстве металлургического комбината. Это было очень интересно, переводить нужно было и в офисе, и на строительной площадке, и на тепловой электростанции, и в химической лаборатории, и даже в прилегающем заповеднике в джунглях.

В связи с удаленностью от цивилизации комбината я смогла побывать в настоящих джунглях: засыпать под крики обезьян-ревунов, наблюдать из окна офиса за игуанами, выметать из дома термитов и даже скорпионов. Прямо к заводу подходил канал, в котором водились крокодилы. Часто вспоминаю, как сопровождала команду экологов, которые откапывали крокодильи яйца, взвешивали, измеряли их, а потом возвращали на место. Это делалось для учета популяции, и мы не подвергались риску быть съеденными (по крайней мере, так говорили экологи), так как после откладывания яиц крокодилы мигрировали и возвращались уже к самому вылуплению.

Команда экологов взвешивает яйца крокодилов. Фото автора

А однажды прямо около офиса поймали двухметровую змею. Специальные сотрудники посадили ее в плотный пластиковый пакет, чтобы вывезти подальше. Когда я пришла посмотреть на змею перед ее отъездом, вся бухгалтерия уже хваталась за сердце и охала вокруг. Такая вот «офисная» жизнь у нас была. Ну а после рабочего дня, как водится, — на водопад. Затерянный среди лиан горячий водопад, ниспадающий в холодную реку, не был таким уж затерянным: там всегда были практически все коллеги. Райская жизнь, но…

Prohibido el ingreso de armas

Такая надпись встречает при входе в кафе, по-русски это «Вход с оружием воспрещен». Она не вызывает удивления и видишь ее довольно часто. Отражение грустной реальности — большинство гватемальцев вооружено. Оружие у них может быть как покупное, так и самодельное. 

В такой стране моментально пропадает желание вслух комментировать, скажем, паркующуюся в неположенном месте машину. Да и вообще большинство проблем быстро перестают таковыми казаться.

Ситуация с оружием связана с недавней и очень долгой гражданской войной. Она началась в 1950-е и закончилась только в девяностые. Многие мои коллеги-гватемальцы постарше помнили этот ад, рассказывали о нем, и современная реальность им не казалась такой уж ужасающей. Было с чем сравнить.

Как обычно, в подобных серьезных латиноамериканских конфликтах не обходится без США. Военный переворот, поддержка правых партий и финансовых элит Соединенными Штатами. Традиционно бедное и малообразованное индейское население заняло противоположную левую сторону, радикализировалось, появились движения повстанцев. Карательные операции со стороны правительственных войск, экспроприация земель, десятки тысяч погибших, жестокость, отчаяние, ненависть, несправедливость. Такое не проходит бесследно и не исчезает с подписанием мирного договора. Эхо тех событий затронуло и меня — во время вооруженного нападения на предприятие, где я работала.

Такие нападения, как я потом узнавала из газет, происходили с периодичностью раз в год. Одно из них даже закончилось похищением двух русских инженеров. «Зачем вы привозите иностранцев, если мы и сами можем здесь работать?» — одна из главных претензий местных мужчин, далеко не все из которых закончили даже среднюю школу. Наивная и даже глупая, на первый взгляд, фраза отражает всю безысходность ситуации. Доступа к качественному школьному образованию для большинства сельских жителей (которые совсем не по совпадению сплошь представители коренных народов), да и небогатых горожан, просто нет. Как нет и шансов поступления в университет при таком уровне подготовки, а значит большинство населения обречено на то, чтобы смотреть с завистью на проезжающие мимо бронированные автомобили, везущие совсем других гватемальских учеников в частные школы. 

Слишком быстро такая зависть перерастает в ненависть, и слишком просто молодому человеку в современной Центральной Америке встать на криминальный путь насилия. Или бежать. Бежать через мексиканскую пустыню от своей безысходности — к американской мечте. Среди рабочих на заводе, кажется, не было ни одного, кто не побывал бы ранее нелегальным эмигрантом в США. Для этого нужно просто отдать всё нажитое проводникам-«койотам» и рискнуть своей жизнью: ведь больше половины остаются в этой пустыне навсегда.

Гватемальские джунгли. Фото автора

Такова уж Латинская Америка: буйство природы, ее красота и величие соседствуют здесь с крайней нищетой, трагедией и опасностью.

Нашли ошибку в тексте? Выделите её мышкой! И нажмите Ctrl+Enter.
Комментарии
Заполните все поля. Ваш e-mail не будет опубликован