Наташа с Димой стоят у окна, красиво освещенные закатом. Он что-то будто высматривает над ее головой, а она спокойно созерцает, опершись на него спиной. Так опираться можно только на того, кто является опорой. Так созерцать можно только тогда, когда взор направлен внутрь.

Мы познакомились с Наташей, когда я искала специалиста по расшифровке текста — то есть переводу звуковых файлов в печатные. «А вот Наталья, она быстро делает и грамотно, — порекомендовал мне коллега. — Она педагогический университет закончила, подрабатывает немного. Только ты ей звони, а не пиши, она незрячая».

Незрячая?! Да, я знаю, что есть куча звуковых приспособлений, и недаром скоростную печать называют печатью вслепую, потому что можно и без зрения хорошо и быстро набирать тексты. Но как это, быть совсем-совсем незрячей? Я часто думаю об этом, глядя на людей с белой тростью. Допустим, ты едешь на учебу в метро. Откидываешь трость вперед, доходишь ногами, снова откидываешь, снова доходишь. Стучишь тростью по каждой ступеньке, идя по лестнице. Не приподнимая, проводишь ею по рифленой полосе, которая служит границей платформы, останавливаешься…

Хорошо, а дальше? Ты вернулся домой, хочется поесть, идешь к холодильнику, включаешь микроволновку. Ладно, это можно нащупать. А вот лежит в кроватке твой ребенок, а вдруг он срыгнул, как узнать? Или голоден? Ну да, по звуку плача не ошибешься. Пожалуй, можно ориентироваться и с помощью слуха, обоняния, осязания… Но как же — никогда не увидеть своего малыша?..

Расшифровывать тексты уже не было надобности, но я иногда следила за Наташей с помощью соцсетей и общих знакомых. Вышла замуж за Дмитрия, он слабовидящий, служит алтарником. Родила трех детей. Написала заметку в епархиальный журнал о слепых в храмах, работает коррекционным педагогом с «особенными» детьми. Пишет стихи. Ходит в церковь. Путешествует вместе с семьей. Какая-то фантастика, честное слово. Не укладывается в голове.

И вот когда представился случай и редакционное задание, мы с коллегой отправились в гости к Наталье и Дмитрию Волковым.

— Пойдемте скорее пить чай! Мама как раз кекс испекла, — кричит восьмилетняя Катя, старшая дочка Волковых. Младшие Миша и Настя робко переглядываются, но уже через минуту обнимают нас и раскрывают секреты: «А еще есть лимонные палочки!»

Садимся за стол. Наталья раскладывает сладости, Дмитрий разливает чай, а Катя носится вокруг со словами: «А моя мама — самая лучшая!» Соглашаемся. Пьем чай. Слушаем.

У тебя все шансы быть здоровой

До десяти лет Наташа Волкова была здоровой, прилежной девочкой, которая обожала учиться и много читать. Однажды зимой — вот просто так, как снег на голову, внезапно —Наташа поскользнулась и упала головой на железяку. Сильный ушиб в области надбровья, через месяц на осмотре окулист обнаружил отслоение сетчатки…

— Два года по больницам безвылазно, — вспоминает Наталья. — Как я умудрялась учиться, причем успешно, даже не представляю.

Два года врачи боролись за ее зрение. Четыре сложнейших операции, но, увы, неутешительный итог: в 13 лет Наташа полностью ослепла.

— Расскажите, что вы чувствовали тогда? Наверное, страх и ужас?

— Знаете, как раз страха и ужаса почему-то не было. В прошлом году на профосмотре был забавный случай. Психиатр спрашивает: «У вас, наверное, были суицидальные мысли». — «Нет». — «Ну как же, — настаивает доктор, — вы зрение потеряли, должны же быть!» Но их действительно не было. Наверное, потому что я с первого класса была просто повернута на учебе. Думаю, учеба меня и спасла. Меня перевели в школу для слепых, и я освоила шрифт Брайля за три недели вместо выделенных на это трех месяцев. Появились новые знакомства, новые друзья… Они жалели меня — что такая трагедия произошла, что мне трудно ее пережить. А я жалела их, ведь они с рождения не видели всех этих цветов и красок. И вот эта взаимная жалость была очень трогательной.

Конечно, не всё у Наташи складывалось так складно. Это сегодня я в метро наблюдаю за человеком с белой тростью. А шрифтом Брайля продублированы многие объявления. Есть специальные музеи для слепых, где можно потрогать руками экспонаты. Но тогда, в постсоветском пространстве, пока еще не находилось места для инвалидов. И для Наташи это стало тяжелым временем. Была жалость, которая обижала, был непростой развод родителей. Бывшие одноклассники не смогли принять свою подругу в новом статусе, общение с ними прервалось. Но Наталья никого не обвиняет: «Это вполне нормально и объяснимо. Подросткам просто неинтересно таскать за собой незрячего человека».

Зато в новой школе повезло: попались хорошие учителя и хорошие одноклассники. Как молитву, помнит Наташа всю жизнь свой разговор с учительницей литературы:

— Однажды на уроке мы читали повесть о Петре и Февронии. Там так живописно была описана любовь, святость, какое-то тепло — в общем, то, чего тогда около меня совершенно не было. Наш учитель, Ольга Федоровна, почувствовала, как мне всё это тяжело читать. После урока она подошла ко мне и сказала:

«Наташа, жизнь твоя не изменилась. Друзья есть, семья есть. Ты помни: жизнь человека не зависит от физического состояния. Мы сами выбираем то, что с нами будет. У тебя есть все шансы быть здоровой!»

«Мы сами выбираем». Да, легко сказать. А следовать своему выбору гораздо труднее. Но Наташу эти слова сильно зацепили. Она окончила школу с отличием и решила поступать на исторический факультет, о котором мечтала с детства.

Ей  легче: она в окно не смотрит

Но после школы Наташа засомневалась, сдаст ли экзамен по иностранному языку на истфак, и решила пойти на коррекционную педагогику в РГПУ им. А.И. Герцена. Поступила туда вместе со своими одноклассниками — еще одной Наташей и Олегом. Так они и держались мини-группой на протяжении всей учебы: общения с остальной группой было немного.

Сказать, что учиться было сложно, — не сказать ничего. Шрифт Брайля нужно было знать идеально, чтобы успевать вести конспекты. В то время ни интернета, ни гаджетов, которые сегодня значительно упрощают жизнь незрячим, просто не существовало. Из техники — только диктофоны. То, что ребята не успевали записать на лекции, они дослушивали дома, включив диктофон.

— После учебы мы ехали в библиотеку для незрячих и буквально до закрытия там просиживали. Конечно, учиться было сложно, и времени тратилось много — но с какой радостью всё это вспоминается! Мы до сих пор с Наташей, когда проходим Казанский собор (вход нашего университета рядом с Казанским), вспоминаем, как шли тут на дополнительное занятие, грызя по дороге бублик. И какой же он был вкусный!

Дни и ночи непрестанного труда принесли свой плод: красный диплом. Сокурсники удивлялись и говорили: «Ну, конечно, тебе учиться легче, ты же в окно не смотрела».

Во время учебы случилось еще одно важное чудо: Наташа пришла к Богу. Причем самым буквальным образом — пришла ногами. До этого о христианстве она знала только по рассказам своей школьной подруги, с которой они были освобождены от физкультуры и в это время читали Евангелие.

— Когда я поступила в университет, мне очень-очень надо было научиться ориентироваться в городе, — рассказывает Наталья. — Обычно незрячие сначала проходят курс ориентирования, для этого им выделяется специальный инструктор. А потом уже сами отправляются в город. И этот первый самостоятельный выход — самый страшный. Как сейчас помню, вышла я из Центра реабилитации инвалидов, что на улице Джамбула, пошла, пошла — и каким-то удивительным образом оказалась в храме. Это был собор Владимирской иконы Божией Матери. Так я впервые в жизни зашла в храм. Там меня  — совершенно растерянную и не понимавшую, куда я попала — очень тепло приняли. А потом священник попросил прихожан проводить меня до дома. С тех пор мой страх самостоятельных выходов в город напрочь пропал. И я начала постепенно воцерковляться.

Думала, что нашла друга, а он захотел жениться

Жить Наташе было очень непросто и очень интересно. Универ, попытки поступить в аспирантуру и написать диссертацию, параллельно знакомство с Церковью, ее обрядами и таинствами, со священниками и прихожанами. Наташе исполнилось 30 лет.

— Конечно, были мысли, что моя личная жизнь может не сложиться… Однажды я проводила референтое исследования в рамках диссертации. Разослала список вопросов по всем своим знакомым инвалидам, один молодой человек ответил что-то интересное, я уточнила, завязалась переписка. Слово за слово, Дима — а это был именно он, пригласил меня погулять в Павловск, покормить белок. Стоял май. Белок мы, кстати, так и не встретили. Зато на вокзале, стоя рядом с Димой, я подумала: «Ну вот, у меня появился настоящий друг». А Дима мне потом признался, что в это же время подумал: «Хочу на ней жениться».

Вскоре после этой прогулки Дмитрий сделал предложение Наташе, для нее это стало полной неожиданностью.

— Это был, наверное, самый оригинальный ответ невесты, я сказала: «Не знаю»… Дима ответил: «Ну хорошо, я не тороплюсь, давай повстречаемся». И всё у нас как-то быстро закрутилось.

Для Наташи это был очень сложный период. Дома лежала старенькая бабушка, а маму с обострением хронической болезни увезли в больницу. Дима сразу понял, что Наташе тяжело ориентироваться в больничном комплексе. Несмотря на то, что жил на другом конце города, он каждое утро приезжал, чтобы сопроводить ее до больницы. Ходил с ней в магазин закупать продукты, носил тяжелое.

«Не помню ни одного дня, чтобы у нас в квартире не было цветов. Он сам следил: когда цветы подвядают, сразу же новый букет».

Бывает любовь с первого взгляда, а что важно для незрячих, спрашиваем мы. Если этого первого взгляда нет. Прикосновение?

— А вот, как ни странно, всё так же, как для зрячих. Даже слепорожденные часто ориентируются не на личный сенсорный опыт, а на то, что говорят о спутнике окружающие люди. Даже в плане внешности. Если парню скажут: ой, она такая несимпатичная, — то он станет расценивать эту девушку уже с определенной точки зрения… Но для меня всегда была, конечно, важна человеческая, внутренняя составляющая. И самое главное, что я почувствовала в Диме, — надежность. С ним всё было очень просто и ясно. Мне сразу стало понятно, что наша встреча — Божья воля. Господь ведь не посылает чего-то трудного. Всё, что от Него,  легко и радостно.

Мама, ты в надежных руках

Спустя год после свадьбы в семье Волковых начали появляться дети — погодки Катя и Миша и младшая Настя, каждый из которых обладает своими талантами и ярким характером. Катя — очень артистичная, обожает общаться и рисовать. Семилетний Миша — сосредоточенный, целеустремленный, увлекается французским и математикой, а еще мечтает побывать в Париже и Диснейленде.

— Была недавно забавная ситуация, — рассказывает Наталья. — Мишка ходит по квартире и мается от скуки. Я ему предлагаю поиграть в машинки. Он отвергает эту мысль. Предлагаю порисовать, но и это ему скучно. Открываю рот, чтобы предложить еще что-то, а он радостно восклицает: «Придумал! Пойду порешаю примеры!».

А четырехлетняя Настя в пышном розовом платье, насупив носик, то и дело собирает кубик Рубика — что не под силу и многим взрослым дядям.

Сложно представить, как поднимать трех детей незрячей маме и слабовидящему папе…

— Сейчас, когда оглядываешься на то время, кажется, что трудным было всё, — улыбается Наталья. — И на прогулку выйти, и уследить, чтобы они куда-то не залезли и сами себя не угробили. Но тогда эти трудности почему-то не ощущались. И даже наоборот — мы ведь отчаянные путешественники, постоянно куда-то ездили и даже с погодками с двойной коляской умудрялись попутешествовать по горам Черногории. Вот это, конечно, было круто!

В путешествиях Волковых сопровождает их неизменный друг — крестный всех детей. Дома приезжает помогать свекровь: для нее внуки как свет в окошке. Но основным помощником мамы Наташи всегда, конечно, был и остается папа Дима.

— А когда муж уходил куда-то по делам, как справлялись с маленькими?

— Ну как. Буквально пасла. Сама на пол и на четвереньки, рядышком. Особенно Катю, она у нас очень живенькая.

Люди во всех ситуациях умеют приспосабливаться, налажен быт и у Волковых. Разве только экстренные ситуации выбивают почву из-под ног: когда надо куда-то быстро съездить или сходить.

— Сейчас, когда ребята подросли, они стали мне настоящими помощниками. Надо быстро в магазин — взяла Катю и сходили. В садик я отвожу детей на социальном такси. Обратно иногда приходится добираться самим, и вот мы шли как-то с Мишей, и он начал мне песни петь: какая луна на небе красивая, какие облака белые по небу плывут, какие сугробы кругом воздушные. Я не выдержала и говорю: «Мишка, хватит мечтать! Нам бы до дома дойти!» На что он мне в свои четыре года по-взрослому заявил:

«Мама, не переживай, ты в надежных руках». В тот момент я действительно поняла, что теперь не только дети в моих руках, но и я — в их.

Наталья работает коррекционным педагогом с «особенными» детьми, а Дмитрий служит алтарником в одном из петербургских храмов. «Профессия специального педагога не была моей мечтой, — признается Наташа, — но хотелось после университета делать что-то полезное для людей».

Понятно, что слепому человеку непросто трудоустроиться. Наташа была согласна на любую зарплату:

— Когда передо мной встала задача найти себе дело, я четко осознавала, что соглашусь на любые условия. Начинала с мизерной ставки в полторы тысячи рублей. Работать коррекционным педагогом крайне сложно, но в какой-то момент просто понимаешь, что это дело ты получил от Бога. И должен им заниматься и таким образом помогать людям.

Отражение света

Волковы очень любят путешествовать. Вместе с детьми они уже побывали в Болгарии, Швеции, Тунисе, Черногории, Греции и на Кипре. 

— Для нас каждое путешествие — удивительное событие. С помощью нашего чудесного крестного мы смогли посетить множество стран. Да, я не вижу архитектуру, не вижу краски, ландшафты, природу. Но есть возгласы детей, рассказы взрослых, есть чувство единения, есть радость от осознания того, насколько разнообразен наш мир. Я ощущаю другой дух, запахи, атмосферу, всё это дает невероятный заряд эмоций! Я не вижу глазами, но вижу — как-то иначе.

Господи, как же так! Живешь себе, живешь, даже не задумываясь, не благодаря за дар видеть красоту и краски этого мира ежесекундно. А кто-то счастлив отражению света в близких, счастлив прикоснуться к миру их ощущениями.

— Конечно, я бы тоже очень хотела видеть, — говорит Наталья. — Мне бы очень хотелось увидеть своих детей. Когда они были маленькими, я много расспрашивала и Диму, и свекровь, а как они реагируют на то или иное, какая у них моська, какие у них при этом глаза… Когда описывают, плюс тактильный контакт, — вот так и рисуешь визуальный образ.

— Что вызывает сожаление, ощущение беспомощности?

— Когда не можешь помочь. У меня есть вторая работа по совместительству — в детском доме. Там один мальчик незрячий, еще и с нарушением развития. И вот думаю, была бы я зрячей, получилось бы сделать в этой жизни намного больше. Но есть одна фраза, которая меня утешает и которая мне крайне дорога. Эта фраза звучит так:

«Чтобы увидеть радугу, надо пережить дождь».

Или полную темноту, как это произошло в случае с Натальей, думали мы, спускаясь по лестнице обычной питерской многоэтажки от такой необычной семьи.

Елена Быковская, Анна Ершова