Самым большим конфликтным вопросом в нашей новенькой семье стала глажка рубашек. «У тебя лучше получается», — утверждал новоявленный супруг. Конечно, у меня лучше получается, мой стаж глажки в возрасте 20 лет насчитывал сотни глажкочасов. Его стаж ограничивался «ну мааам» и «на мне разгладится». Осваивать новый хозяйственный навык взрослому человеку, мужчине и главе семьи было сложно. Натирал стереотип и сочувствие окружающих. 

«Невестка моей подружки работает, ухаживает за малышом и гладит всем домочадцам. Мужу гладит даже носки», — ненавязчиво заводила светскую беседу свекровь. Первые пять лет нашего супружества мы жили вместе. Я заканчивала вуз, преподавала, работала и в свой единственный выходной хотела лежать медузой. Приходилось жалеть неведомую мне невестку подруги. Жалелось плохо. Я вообще довольно безжалостный человек. Особенно в единственный выходной.

Никогда не понимала, почему за личными вещами одного взрослого человека должен присматривать другой. Обеспечивать опрятность, наглаженность и начищенные ботинки.

Почему эта добрая традиция не распространяется на соблюдение личной гигиены, например. «Хорошо ли ты почистил зубы, покажи любимой жене, не осталось ли где куска мяса за щекой? Ну-ка сними мятое, я тебе приготовила трусики, носочки и рубашечку, моя тютюшенька». Всегда думала, что это нормально для разговора мамы с ребенком дошкольного возраста, но никак не с мужчиной, главой семьи, добытчиком и далее по патриархальному списку.

Мой сын умеет мыть полы, посуду, плиту, сантехнику, разбирать-развешивать стирку и наводить порядок. Ему 10 лет. Рубашки он гладит сам, как умеет. Готовит нехитрую еду себе и сестрам. Остальные дети тоже умеют делать домашнюю работу и делают ее без удовольствия, но под материнским давлением. Чем старше, тем давления меньше, а качество выше.

Почти 20 лет назад я решила, что мои дети не будут беспомощны и зависимы в быту. Не будут покупать и продавать домашний труд в социально одобряемом конструкте традиционного брака.

Экономика труда — моя специальность. Поэтому все рассуждения про занятость любого рода я рассматриваю с точки зрения профессионала. Этические парадигмы вроде «унитаз — лицо хозяйки» меня интересуют только с точки зрения отчуждения труда. Это Карл Маркс, великий и немного отодвинутый в сторонку, придумал. Когда рассуждал об эксплуатации. Выгодоприобретателю удобно отделить человека от его труда, присвоить результат себе и сделать вид, что никакого труда и не было. Следовательно, платить и обеспечивать достойную компенсацию нет нужды.

«Если тебе тяжело — не делай», — говорит один мой знакомый своей любимой, когда она просит помочь с уборкой. «Почему у нас так грязно?» — спрашивает он же через пару дней. Казалось бы, при чем тут Карл Маркс. Знакомый хочет получать чистоту и не хочет ни участвовать в ее производстве, ни признавать тяжесть этого труда (тогда его пришлось бы разделить). Ему приятно быть этаким современным человеком, который не принуждает супругу к домашнему труду и не является бытовым тираном. Он просто чистоплотный. В отличие от жены.

«Девочки больше приспособлены к уборке», — уверен другой мой знакомый. Как именно можно быть больше приспособленным к швабре и тряпке, я не очень понимаю. Эволюционный механизм? Появление у женщин удобного для веника хвата и дополнительных суставов в пальцах? Или, если вы сторонник теории креационизма, то наверняка обнаружили связь яичников и отдела мозга, ответственного за наведение чистоты? Воистину, сколько тайн и загадок нам еще предстоит узнать. В Марианскую впадину спускались, а глубины человеческой склонности к уборке еще не явлены миру.

Для своей семьи мы решили этот вопрос давно. Наш труд как высококвалифицированных специалистов слишком дорог, чтобы тратить его на уборку. Нам проще и быстрее заработать на услуги клининга, чем тратить часы на поддержание порядка. Это выбор людей, которые могут и умеют наводить чистоту, но предпочитают покупать ее. Как мы покупаем услугу водоснабжения, отопления, оплачиваем почтовые отправления и время от времени едим готовую еду. А иногда готовим сами, вместе или по очереди. Это такое отдельное удовольствие. Вопрос рубашек решил хороший отпариватель. 

У нас есть дела по совместному хозяйству, которые как-то сами собой закреплены за мной и мужем, — поддержание в порядке автомобилей, организация отпуска, решение задач с электрикой и сантехникой, распределение и контроль учебной нагрузки на детей, куда повесить картину, как просверлить дырку в стене, чем штукатурить и красить стенку. Угадайте, кто чем занимается.

«Сначала я учила своих сыновей помогать мне по хозяйству, — соседка по даче оглядывает меня с некоторой жалостью, — а потом поняла, что их жены ничего не будут делать по дому! И всё ляжет на плечи моих мальчиков! Нет уж, пусть лучше жены за ними ухаживают». Я молча киваю. Своим детям я хочу в супруги людей активных и успешных, а не помощников в бытовой инвалидности. Популярная схема «женщина варит борщи — мужчина зарабатывает на продукты для борща» в 21 веке кажется мне несколько неповоротливой. Конкуренция по борщам штука ненадежная. Я вот знаю порядка семи рецептов, собирала годами, оттачивала мастерство. Принесло ли мне это счастье? У меня в семье не любят супы.

Хочу ли я ласково смотреть на мою невестку и рассказывать про мифические глаженые носки? Хочу ли я ласково смотреть на моего сына, который умеет ухаживать за своей супругой и не видит в том стыда и поражения своей мужественности?

А вы бы что выбрали?