Все говорят, что к родам и послеродовому периоду надо готовиться. И я поддерживаю: надо. Но, к сожалению, невозможно предусмотреть абсолютно все ситуации, и даже самые идеальные роды (а я могу назвать свои именно такими) могут быть омрачены каким-то неожиданным событием. 

Но главное, даже если что-то пошло не так, — не испытывать чувства вины. Вы — мама. Самая лучшая мама для самого лучшего малыша.

Даже если кажется, что — нет.

А так будет казаться постоянно.

Но верну свое повествование в палату интенсивной терапии, в которой я лежала после родов. Время приближалось к семи вечера, и положенные мне часы в палате подходили к концу. Я уже весьма сносно ползала сама, даже ужала себя в послеродовой бандаж, но меня продолжало трясти. Мы пытались найти причины, но давление было как у космонавта, температура тела тоже вопросов не вызывала. Но я никак не могла согреться, кутаясь по самый нос в больничный плед, и тщетно пыталась унять дрожь в пальцах.

Медсестра заботливо предложила мне вначале горячий чай, потом — еды, потом — укол обезболивающего, потом — успокоительного. Ничего не помогало. Как в таком состоянии брать на руки детей, которых в адекватном-то состоянии боишься сломать? У меня не было ответа, был только дикий страх и стыд.

Чем ближе был час икс, тем больше я склонялась к крамольной мысли оставить детей в детском отделении и отлежаться хотя бы ночь. Я наворачивала круги по палате, а во мне боролись два инстинкта: материнский и самосохранения (вперемешку с материнским). Первый — рвал и метал, вызывая внутри вновь и вновь волну стыда («Как тебе это вообще в голову-то могло прийти?! Ты же мать, а не ехидна!»), второй — гасил очаги здравым смыслом («Оль, ты — не ужасная мать, ты — нормальная мать. А если уронишь, не дай Бог? Как ты вообще кормить их в таком состоянии собираешься?»).

Все эти мотивационные фразы в стиле «надеть маску вначале на себя, потом на ребенка» или «мать вне ресурса ничего никому не сможет дать» отлично работают, когда ты применяешь их к другим. А вот ты сама должна вытягивать всё одна и одновременно. Хоть обповторяйся этими фразами.

Так вот, я не вытянула, я — слабак. И отвратительная мать. Которая надела вначале маску на себя.

Когда мой лечащий врач зашел проведать меня в палате, я уже была на грани и рассказала ему о своих опасениях. Спокойно прервав мой сбивчивый заикающийся монолог, он лучезарно улыбнулся, и через минут десять мои дети были определены отдельно. Нашел он и пару добрых слов, которые хоть немного, но помогли мне удержаться от окончательного падения в бездну уныния. Я немного успокоилась.

В послеродовое я вошла с жутким чувством облегчения и с таким же чувством стыда.

Итак, в мой первый день в роли матери я оставила детей в детском отделении на ночь. Совершенно не так я его себе представляла.

…Акушерка довела меня до палаты и усадила на кровать. Лежать было нежелательно, нужно было расхаживаться. Кое-как переставляя ноги и трясясь, я «гуляла» по палате и коридору и просто ждала, когда этот день закончится. Особенно тяжело было проходить мимо детского отделения: сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Мои малыши лежали в кувезах, смешно перебирая руками в одежде, которая им была безбожно мала. Одни.

Так насколько я ужасная мать по шкале от 1 до 10?..

Врачи сменяли акушерок, акушерки — медсестер. Я помню, что даже встретилась с акушерской агрессией, но материнский инстинкт сработал на сохранение нервов и молока, и я просто пропустила всё мимо ушей. Моя энергия отныне могла быть отдана только двум комочкам. Да, я пока не испытывала к ним чего-то большего, чем чувство долга, но пока и его с лихвой хватало, чтобы держать себя в руках.

Именно оно помогло мне остановить рефлексию, убрать подальше коробочку с ожиданиями и действовать в реалиях. Поэтому через пару часов здравый смысл окончательно победил, и я провалилась в сон.

…Детей мне принесли в 6 утра, и больше уже мы не расставались. И я окончательно почувствовала себя матерью двоих сыновей.

Маска сработала.