Этичны ли прививки от COVID-19?

Сегодня, когда в стране разработано несколько прививок от коронавирусной инфекции, вопрос об использовании при их производстве клеток абортированного плода обострился с новой силой. Представители различных религиозных организаций и пролайф-сообществ обсуждают, какие вакцины этично использовать во время пандемии.

Мы начинаем серию публикаций на тему прививок, а для начала записали мнения американского пролайфера Дениз Лейполд и российского эксперта Ильи Ясного, кандидата химических наук.

Дениз Лейполд, исполнительный директор фонда «Право на жизнь» (штат Огайо, США)

— Есть информация о том, что в вакцинах от коронавирусной инфекции используются материалы абортируемого плода. Так ли это?

— Множество разных прививок разрабатывается на основе использования клеток плода. Однако не все вакцины разработаны подобным образом. Существуют организации, которые стремятся базировать исследования на других биологических материалах (например, плаценте от рожденного ребенка, пожертвованной родителями).

— Является ли основополагающим для создания вакцины использование тканей плода?

— Нет. Если мы обратимся к прозрачным данным, то обнаружим, что так называемых «этичных» вакцин достаточно много. На основе этого можно сделать только один вывод: есть и другой путь. Просто кому-то невыгодно по нему идти.

— Как понять, насколько этичны вакцины?

— К сожалению, не все даже заявленные как этичные вакцины этичны. Ученые Charlotte Lozier Institute обнародовали факт, что прививка Moderna не содержит в себе клеток абортируемого плода. Однако после того, как я лично поговорила с разработчиками, они признали, что вакцина была протестирована на абортируемых фетальных клетках.

— Как вы считаете, правильно ли это — использовать материал нерожденного плода с целью разработки вакцины во время пандемии?

— Я твердо убеждена, что каждый ребенок имеет право на жизнь. А нерожденный — на гуманное захоронение. Одна только мысль о том, что мы, развитое человечество, до сих пор выбираем (прошу заметить, имея альтернативу — использование других биоматериалов) материалы неживого ребенка, разрушает меня.

— Как вы думаете, в какой момент человечество приняло это как норму?

— Постепенно. Сегодня мы слышим слишком часто (из СМИ, фильмов, радио и книг), что убийство ребенка в утробе — доступное и законное право.

— Может ли мир измениться?

— Я верю в это. Моя работа полностью посвящена этой мысли: день за днем спасать жизни детей и доносить эту идею до других — это и есть жизнь. Это и есть норма: ответственность, любовь, не эгоизм. Наши волонтеры и я лично выступаем в школах. Что особенно важно — это школы, когда молодые люди и девушки еще не столкнулись с проблемой выбора. Наша задача — менять «норму», которую навязывает общество.

— Как вы считаете, количество абортов будет становиться меньше?

— Статистика говорит, что наша работа оказывает положительное влияние: детей рождается всё больше. Женщины не боятся сохранять беременность, а мы помогаем им на этом пути. Я не просто верю, я знаю, что абортов с каждым годом будет всё меньше.

Илья Ясный, руководитель научной экспертизы фармацевтического фонда Inbio Ventures, к. х. н.

— Используется ли новый абортируемый материал для разработки вакцин в России?

— Никакого нового абортированного материала не используется. Используется линия клеток НЕК-293, которая существует еще с 1973 года. Ее применяют для разработки и других вакцин и лекарств. Причем я разговаривал с врачами по этому поводу: они пришли к выводу, что тогда, в 1973 году, аборт был по медицинским показаниям. Это не было добровольное прерывание беременности. Таким образом, это уже давно уехавший поезд, половина лекарств тестируется на этой линии клеток.

— Остаются ли в вакцине следы ДНК от главного носителя?

— Если говорить о векторных вакцинах, таких как Спутник V, Johnson&Johnson, AstraZeneca, клетки делятся в биореакторе и производят вирусные частицы. Эти вирусные частицы тщательно очищают от всего остального клеточного содержимого. Таково требование государственного регулятора: чистота должна быть практически идеальной. Контролируется наличие других вирусов, клеточной ДНК, клеточных белков. Потому что все эти примеси могут негативно сказаться на побочных эффектах при вакцинации.

— Какие вакцины разработаны с клеточным материалом, а какие нет?

— Спутник V, AstraZeneca разработаны на основе HEK-293. А Johnson&Johnson разработана, насколько мне известно, на основе клеток из сетчатки глаза. Pfizer и Moderna производятся исключительно химическим синтезом.

— Эффективность вакцины зависит от использования биоматериала человека?

— Нет, эффективность зависит не от способа производства, а от того, как хорошо вакцина вызывает ответную иммунную реакцию. С использованием HEК-293 разработаны и другие вакцины, которые давно используются: например, аденовирусные.

— Как работает вакцина от вируса COVID-19?

— Вирусный материал содержит только вирусную ДНК. Когда вкалывают вакцину, вирусные частицы не способны делиться в нашем организме, у них для этого нет механизма, они один раз заражают клетки, и всё. Единственное, что делает вирусная ДНК, — производит белок коронавируса, чтобы на него выработался иммунный ответ. Вирусная ДНК не объединяется с нашей, не встраивается в нее. Дальше клетка, которая произвела белок, уничтожается иммунной системой как чуждая организму.

Это и может вызывать двухдневное недомогание, которое бывает после вакцинации у некоторого процента людей. Через пару недель никаких следов вируса в организме нет, и вырабатывается иммунная защита от коронавирусного белка.

— Почему, если вакцины и раньше разрабатывались с использованием биоматериала, именно сейчас так много внимания к этому вопросу?

— Думаю, потому что вакцина от коронавирусной инфекции была разработана чрезвычайно быстро. Ранее вакцины разрабатывали по десять лет, а сейчас они были разработаны за полгода. Поэтому возникают вопросы у многих, в том числе у специалистов. И у нас еще нет даже полугодового наблюдения за людьми, которые сделали первые вакцинации.

— В каком случае можно говорить о безопасности вакцины?

— Утверждение «вакцина безопасна» абсолютно, а мы всегда имеем дело с вероятностями. Да, есть вероятность 1:1000000 развития тяжелой аллергической реакции. Поэтому люди, у которых возможна аллергическая реакция, должны после вакцинации сидеть полчаса в кабинете, чтобы, если что, им могли оказать медицинскую помощь. Но если это сопоставить с шансом заболеть тяжелой формой коронавируса, то понятно, что выбор очевиден.

Мы будем далее исследовать эту тему, собирая мнения разных экспертов. Продолжение следует.